Зарубежная Церковь и Митрополит Анастасий
Наша Зарубежная Церковь явление, вызванное к жизни событиями, подобия которым мы тщетно стали бы искать в прошлом. Падение Рима? Но на смену ему выросла Византия. Падение Византии? Но на смену ей именно и выросло наше отечество, как мировая держава, готовая служить подножием Вселенского Православия. Падение России, как Православного Царства, создало пустоту – больше того: создало мерзость на месте святе. И вот тут-то и возникло явление Зарубежной России, в противоположность России Подъяремной. Отечество наше обрекалось на пресмыкание в лапах Зверя, способное быть прерванным лишь мученическим исповедничеством. Исповедничество же свободное становилось отныне содержанием жизни и историческим назначением тех русских людей, которых Господь, прошедших сквозь огонь и воду – извел в покой гражданской свободы вне пределов порабощённого Отечества.
В чём же исповедничество Зарубежной России выражается? В самоутверждении церковном: Зарубежная Россия, поскольку она выполняет назначение исповедничества, не может являть себя иначе, как Зарубежная Церковь, свято блюдущая свое преемство.
Отсюда исключительное положение Зарубежной Церкви. Из разсеянного по свободной от коммунистического ига Вселенной Российского беженства она раждает целостное единство – Российскую Церковь, временно, вплоть до освобождения нашего Отечества, воплощающую Историческую Россию.
Трудно дать себе полный отчёт в величии ответственности лица, которое призвано Богом возглавлять Зарубежную Церковь. Ведь что означает то обстоятельство, что Историческая Россия способна являть себя только в беженстве? То, что Православная Церковь, во вселенском масштабе, осталась без державного покровительства. Больше того: что она стала гонимой там, где она раньше господствовала. Больше того: что Российская Держава стала подножием Престола Сатаны, распространяющего из Красной Москвы своё господство и над свободным миром всеми способами насилия и соблазна.
И вот в этих-то устрашающих условиях, когда нет, даже и в свободном мире, участка жизни, не только инославного и иноверного, но даже и православного, где, в той или иной форме, в той или иной мере, не сказалось бы соглашательство, а может быть, и сотрудничество с Красной Москвой, сумевшей на службу поставить себе и осовеченную Церковь, помогшую загнать в катакомбы истинно верующих; когда даже в составе Зарубежной России соблазнёнными оказались большие человеческие массы, оторвавшиеся от Зарубежной Церкви и, так или иначе, а щепотку фимиама бросающие на московский престол Сатаны – в этих-то безпримерных условиях быть поставленным во главе Зарубежной Церкви!
Вот где нужно сочетать мудрость змия и целомудрие голубя: мудрость змия, чтобы не впасть в соблазн, разлитый в самом воздухе современного мира, и целомудрие кроткое голубя, чтобы не порвать самой малой нити, ещё соединяющей с соблазняемыми, но не окончательно соблазнёнными и погибшими, и тем не только не толкнуть их в пропасть, а, напротив, держать неустанно протянутой им руку помощи...
На Митрополита Анастасия возложено Господом-Промыслителем это неизреченно трудное послушание, и несёт его немощный старец, зримо являя силу Божию. Образ его пред нами всеми во всей духовной красоте самоотреченного служения своему сану. Не искал его наш первоиерарх: силою, буквально, надет был на его смиренную главу белый клобук. Но раз воздев его и получив в руки жезл первосвятительский, несёт его Владыка-Митрополит, во всём личном смирении – грозно. Кроток он: чужую правоту тщится усмотреть в чужих действиях и словах до последнего, уступая в такой мере, что в трепет способны иногда придти его верные соратники и слуги. Но в какой-то предельный момент порывает он с самообнажившимся злом. Приговором тогда непререкаемым звучит его приобретшее особую вескость слово. И только сердце первосвятителя знает, какой ценою оно сказано...
В личностях воплощается ход исторических событий. Личность Митрополита Анастасия слилась с явлением Зарубежной Церкви, как с явлением Божией правоты, лишённой внешней силы. Склонимся же благоговейно пред этим чрезвычайным явлением силы Божией в немощи совершающейся, молитвенно прося Бога-Промыслителя умножить дни и лета живота Митрополита Анастасия.
Архимандрит КОНСТАНТИН (Зайцев)
(Сборник «К пятидесятилетию служения в архиерейском сане Первосвятителя Русской Зарубежной Церкви Высокопреосвященнейшего Митрополита Анастасия, 1906-1956», Типография преп. Иова Почаевского, Holy Trinity Monastery, Jordanville, N.Y., стр. 26-28).
